Привет! Это краткая текстовая версия четвёртого выпуска подкаста «Разбираемся на ходу», в котором говорят о людях и проектах, которые работают ради социальных изменений.
В этом тексте мы знакомим вас с проектом «Пространство политика». Это независимый дискуссионный проект. Ребята проводят дебаты и обсуждения актуальных для России вопросов в пяти городах — Москве, Санкт-Петербурге, Казани, Екатеринбурге и Новосибирске. Все это проходит в офлайн- формате, где люди могут открыто выражать свое мнение и обсуждать сложные темы. Для чего и как это делать в современной России, рассказывает организатор «Пространства политики» Никита Верзун.
«У меня классная идея, давайте с этим что-то сделаем»
Сейчас мы позиционируем себя как платформа для гражданских инициатив. Мы стараемся аккумулировать людей, которые хотят что-то делать, менять и влиять на происходящее в стране, в своем регионе, городе.
Мы стараемся жить согласно нашим ценностям. Например, одна из них – поддержка низовых инициатив. Поэтому любой член команды может прийти и сказать: ребят, у меня есть классная идея, давайте что-то с этим сделаем. И мы поддержим любую идею, любое начинание нашей команды. Таким образом например, у нас появились «политические прогулки», где мы рассказываем про город, про репрессии, про все остальное. Год назад они появились по инициативе пары людей в Питере, а теперь масштабировались до всех наших пяти городов.
«Люди приходят, их очень много»
Как только человек пришел к нам в команду, он автоматически становится ее членом и имеет тот же статус, что и люди, которые состоят в команде 4 и 5 лет. То есть, де-факто у нас нет волонтеров. Я очень горжусь нашей командой. И больше всего меня удивляет, что люди приходят, их очень много, и нам приходится многих не брать, потому что мы понимаем у нас не хватит ресурсов, чтобы их нормально интегрировать. И это прям вау. Сейчас, если я не путаю, у нас 54 человека в команде, и я даже всех не знаю. Так нас много! Я помню этапы развития проекта, когда я знал каждого, даже находящегося в другом городе, но сейчас я вообще не знаю половину из этих людей. И я прям удивляюсь, какие они классные, какие они крутые, и как мне повезло поработать с ними вместе.
Фото: Личный архива Никиты
«Нужно действовать, а не принимать то, что нам навязывают»
Наши отделения в разных городах автономные, и поэтому у нас нет какой-то единой медиа-стратегии и репрезентации себя. Но при всей горизонтальности, есть условная генеральная линия, которая считывается везде.
Мы про самосознание, про то, что нужно действовать, а не принимать то, что нам навязывают.
Когда началась война, мы взяли краткосрочную стратегию на то, чтобы просто сохранить тех, кто остался, давать им safe space. И сейчас мы поняли, что за это время мы смогли привлечь людей, для которых это просто попытка встретиться с единомышленниками, послушать друг друга, понять, что ты не один. И это и психологически очень важно, и важно для дальнейшего действия. В какой-то момент очень легко могут опуститься руки, потому что тебе кажется, что ты один, а один в поле не воин. Теперь понятно, что все не так.
«Бывают прям рейды с ОМОНом»
При проведении наших ивентов случаются проблемы, но не сказал бы, что часто. Тут сразу чувствуется разница между регионом и так называемыми большими городами. В Питере и Москве может прийти сотрудник центра, послушать, что-то записать, но не будет никакого действия. В регионах все иначе и силовики действуют совсем иначе.
Казань, Новосибирск и Екатеринбург сталкивались с силовым давлением.
Оно происходит нечасто. Бывает, кого-то будут выискивать и мучить наших организаторов звонками: придите, пожалуйста, с нами поговорите. Ну нет, не пойдем. Или, допустим, придут на мероприятие, спросят, что здесь происходит и уйдут. Это элемент запугивания. А бывают прям рейды с ОМОНом. Вот это уже специфичная история, хотя какими-то задержаниями не заканчивалось ни разу.
Но мы из-за этого теряем площадки. Как только владельцы площадки видят много вооруженных людей в форме, сразу отказываются с нами сотрудничать. А площадок, которые готовы принять организацию с названием «Политика», и так не много.
«Люди пытаются услышать друг друга».
Нет каких-то roadmap, как сделать всё правильно. Мы учимся на собственных ошибках, потому что чужих у нас нет. Приходится постоянно себя переосмыслять.
Очень сложно сохранять «над-идеологичность» и давать слово всем.
Наша аудитория, я бы сказал, по большей части левая. Сейчас у нас в дискуссиях участвуют правые, которые не поддерживают войну, потому что правые тоже неоднородны и не все её поддерживают. Наконец, есть те, кто поддерживает. Базово они научились «не цапаться». То есть, сторонники и противники недолюбливают друг друга, но при этом в процессе дискуссий они могут выслушать противоположное мнение.
Потому что правый – не равно людоед. Он поддерживает, потому что в принципе против насилия, но «я же не могу быть против своей страны, против своей армии». И при этом, человек говорит вполне здравые вещи по теме рабства, например. Люди пытаются услышать друг друга. Мне немного проще быть в позиции наблюдателя. Но я думаю, что ребята очень крутые, очень классные и наши организаторы, и аудитория. Как бы я был на их месте, мне тяжело представить.
«Появился запрос на обсуждение будущего».
Тема войны в нынешних обсуждениях сквозит всегда. Но чувствуется, что постепенно её актуальность падает.
Появился запрос на обсуждение будущего.
Нам нужно осмыслить настоящее, чтобы понять, как мы будем это исправлять. Это важно, ведь если мы сейчас зациклимся на настоящем, не думая о будущем, то перестанем понимать- зачем мы вообще ходим на эти мероприятия, просвещаемся, получаем новые знания, зачем мы вообще занимаемся гражданским обществом? Важно давать пространство для будущего.
Фото: социальные сети проекта
Иногда мы берем совсем простые, очень понятные темы, например про город. Вот у нас в Екатеринбурге недавно прошел фестиваль из нескольких мероприятий про линию метро. Кажется, сейчас это вообще оторвано от реальности. Третий год войны, а мы говорим про ветку метро. Но для того, чтобы вовлечь новых людей, в том числе и в обсуждение войны, нужно поговорить о чем-то, что беспокоит их здесь и сейчас.
«Мы пытаемся интегрировать людей в гражданское общество».
Очень сложно оценить нашу работу. Мы пытаемся интегрировать людей в гражданское общество, быть может, как-то повлиять на их гражданское самосознание. Но нельзя потом прийти к человеку с вопросом: а ты интегрировался в гражданское общество из-за нас, или потому что сам классный, крутой? 18 тысяч человек хотя бы один раз зашли на нашу площадку. Это один количественный показатель. Другой – сколько людей прошли через нашу команду, куда они ушли, что еще делали. Много проектов, которые они потом либо создали сами, либо развивали. «Политика» стала для них мостиком в активизм, площадкой, где они получили какие-то знания и скиллы.
Цель, которая перед нами стоит – долгосрочная, ее нельзя пощупать в краткосрочной перспективе. То, что мы делаем – это здорово, но не поддается оценке сейчас, мы сможем дать оценку через пару лет.
«Просто нормальная, демократическая Россия будущего, где буду жить я и мои друзья»
Как выглядит идеальная картина будущего, ради которого я сегодня работаю? Для меня это просто нормальная, демократическая Россия будущего, где будут уважать права человека, где будут свободные и честные выборы, где буду жить я и мои друзья. Это, конечно, звучит нереалистично в 2024 году. Но если не думать и не мечтать, не будет мотивации что-то делать. Это история, которая двигает тебя и заставляет тебя что-то придумывать новое, как-то адаптироваться, что-то менять, а не просто принимать ту реальность, которую нам каждый день пытаются навязать.